Зарплата - по $500. За счёт чего мы можем её получить?

Эти и другие вопросы «АиФ» задал декану экономического факультета БГУ, доктору физико-математических наук, профессору Михаилу КОВАЛЕВУ.

- Михаил Михайлович, в последние годы западноевропейские экономисты с нарастающей тревогой обсуждают тему дефляции, или роста стоимости денег. Евросоюз переживает из-за падения цен на товары, в то время как в Беларуси, напротив, цены растут - инфляция двузначная!

- Я всегда говорил, что для экономики нашей страны нет более важной задачи, чем сделать инфляцию по меньшей мере однозначной, то есть менее 10%. Главная причина того, что у нас сегодня падает валовой внутренний продукт (ВВП), - проблема дорогих денег. По нынешним ставкам (свыше 20% годовых) и при неменяющемся курсе доллара почти бессмысленно брать кредиты в белорусских рублях. Как только нам удастся снизить инфляцию, люди начнут брать ссуды, строить квартиры, и экономика в целом оживёт.

- В Беларуси ежегодно растёт средняя зарплата в рублях. Особенно заметным этот процесс стал с 2011 года. И как раз в том году инфляция превысила 100%, после чего оставалась в пределах 10-20%. Какой смысл увеличивать зарплату, включая печатный станок, если тем самым мы провоцируем рост цен?

- Главной причиной увеличения зарплат в долларовом эквиваленте с 2011 года был более или менее стабильный курс белорусского рубля, а также нормальный рост экспорта. Например, в 2013 году мы заработали на внешних рынках почти $56 миллиардов. Экономика росла высокими темпами. Я думаю, что обещание президента к концу 2017 года поднять зарплату до отметки $500 в эквиваленте связано с этим же фактором. Уже видно, что в нынешнем году произойдет оживление экспорта. К тому же ставка рефинансирования (СР) снижается, значит, деньги станут дешевле, предприятия начнут более охотно брать кредиты, а это приведёт к появлению новых производств. Так что средняя зарплата в $500 - это трудно, но реально при условии стабильного в течение года курса доллара на уровне 2 руб. за 1 у.е. и снижения стоимости денег. Обращаю ваше внимание: инфляция по итогам 2016 года у нас сложилась менее 11%, а цена денег - почти в два раза выше. Это ненормально. На мой взгляд, Национальный банк проводит чрезмерно жесткую денежную политику, перестраховывается. Я думаю, есть предпосылки для снижения СР более быстрыми темпами, чем сегодня. Если инфляция будет в пределах 9-10%, то ставку рефинансирования нужно опускать до 11-12%. СР должна быть примерно равна инфляции.

- Почему регулятор не спешит удешевлять кредиты для населения?

- Так проще удерживать курс национальной валюты. Сегодня доминируют интересы Нацбанка, а не экономики. Нужен баланс. Подчеркну, рецессия белорусской экономики в 2016 году на 80% вызвана чрезмерной дороговизной денег, а не только, скажем, стагнацией на рынках России и Украины.

- О том, что Беларуси следует бороться с инфляцией, у нас говорят уже давно. Но особое внимание этому вопросу стало уделяться, кажется, только в последние годы. Почему так?

- Первое: раньше мы не умели с ней бороться, второе: слишком много было проправительственных экономистов, убеждённых в том, что инфляция дает импульс экономике. Как-то в автобусе мне довелось услышать интересный разговор двоих белорусов на эту тему. Один пожаловался на то, что при Прокоповиче напечатали ничем не обеспеченные деньги, вызвавшие рост цен. Второй ответил: «Смотри, какие дома построили на эти средства. Пройдёт 2-3 года, и про инфляцию все забудут, а дома останутся стоять на века». В Беларуси было двоякое отношение к инфляции. Вроде бы с ней боролись, но в то же время печатали деньги.

Ещё один завод?

- Средняя зарплата в Беларуси сейчас не составляет и $400. Чтобы достичь планки в $500, ей нужно увеличиться как минимум на 20-30%. При этом темп роста ВВП в 2017 году установлен в размере всего лишь 100,2%...

- Если деньги в Беларуси будут дешеветь достаточно быстро, то ВВП может увеличиться на больший процент, во-первых, за счет жилищного строительства, во-вторых, за счёт оживления промышленности, которая на кредитные ресурсы начнет дополнительно выпускать востребованные на зарубежных рынках товары.

В 2016 году наш ВВП оказался отрицательным ещё и потому, что нам недопоставили российской нефти. Надо прямо говорить, что переработка углеводородов в нашей экономике занимает значительное место. В 2016 году мы рассчитывали наш ВВП исходя из планов переработать как минимум 23-24 млн тонн сырья, а на самом деле получилось переработать менее 20 млн тонн. Я надеюсь, в 2017 году россияне поймут, что в Западную Европу лучше поставлять не сырую нефть, а продукты из неё, пусть даже сделанные на белорусских нефтеперерабатывающих заводах (НПЗ). Нам важно получить по меньшей мере 24 млн тонн сырья в год для переработки.

На месте России я бы, к слову, предложил построить на нашей территории третий НПЗ и довести нефтепереработку до тех масштабов, которые были при социализме - около 30 млн тонн в год. С российских НПЗ сложно возить нефтепродукты на Запад, а из Беларуси это делать очень удобно. Но складывается впечатление, что России выгоднее гнать сырую нефть в ту же Германию, чтобы её перерабатывали там.