3041

Певец, которого выбрали люди. Год без Александра Тихановича

"Аргументы и факты" в Беларуси № 9. Дать по лапе. Как победить коррупцию 27/02/2018

Невозможно забыть тот морозный день похорон. Люди, казалось, нескончаемым потоком шли в здание филармонии, чтобы проститься с Александром Тихановичем.

Я видел, стоя в той огромной очереди, как терпеливо и с пониманием поклонники замедляли движение, пропуская вперед многочисленных официальных лиц и делегации. Никто не роптал, не возмущался.

Каждый шел, чтобы положить цветы у гроба и поклониться ему.

Организаторам похорон пришлось увеличивать время прощания – так много было желающих. Шли люди разных возрастов и поколений – от очень молодых до пожилых. Большинство из них даже не были лично знакомы с Александром.

Когда военный оркестр при выносе гроба заиграл «Малиновку» - люди плакали. Глядя на эти искренние слезы, я подумал: если звание «народного» и присваивают, то оно должно исходить от имени народа и утверждаться им самим.

Музыка любви

Я не буду говорить о масштабе, значении  того вклада в театральную деятельность нашей эстрады, которую внесли Александр Тиханович и Ядвига Поплавская. Народ сам оценил достоинство этого дуэта.

Скажу лишь одно: они были востребованы потому, что не опускались, извините, до песенного ширпотреба. Главной их целью были не деньги, а стремление дать зрителю то, чего он ждет, чего требует его душа. И они знали его душу, чувствовали ее, потому что сами были ее частью. И пели только то, что принимали зал и они сами. (Извини, Ядя, что говорю в прошедшем времени. Я о дуэте.)

Я точно знаю, что Тиханович не оставил после себя никаких особенных материальных благ. В его небольшой квартире в доме по улице Мулявина кто только не находил приюта! Во вновь же построенной им с Ядвигой пожить практически и не довелось. Какие-то мошенники-строители взяли вперед деньги у этих доверчивых людей, а ремонт так и не закончили. Саша с гордостью мне рассказывал, как он обустроит для себя, наконец, рабочий кабинет в новой квартире в получердачном помещении. А так его рабочим кабинетом были только сцена да купе в вагоне под стук колес.

За поминальным столом по случаю годовщины смерти Саши было сказано много теплых слов. Это были искренние и достойные слова. Не могло не растрогать и выступление его однокурсника по суворовскому училищу, специально приехавшего из Нью-Йорка. Его и супругу не смутила столь дальняя дорога до Минска.

Говорила дочь Настя. Как же много в  этом милом создании света, теплоты и добра и какое это счастье для дочери - иметь право говорить такую правду о своем отце!

Я помню (это было уже много лет назад), как по просьбе Саши я привез на концерт во Дворец спорта его маму Екатерину Игнатьевну. Мы сидели в первом ряду, и она еще до начала концерта попросила передать сыну стеклянную баночку. Я спросил у нее:

- Что это?

- У Саши побаливает горло и может измениться голос. Я ему приготовила морс из «журавинок», - сказала она.

Мама так любила Сашу! И он ей платил тем же.

Любить нельзя научить – это дар Божий.

Формула жизни

Помню, лет восемь назад Саша пригласил меня поехать с ним в древний городок Мстиславль. Он хотел в числе прочего осмотреть развалины монастырских строений, сохранившиеся еще с 1240-х годов.

Я «догуливал» отпуск, никогда не был в Мстиславле и поэтому охотно согласился. Стояло лето, светило солнышко. Тиханович был классным водителем и, я бы сказал, любителем быстрой езды. Но мы никуда не спешили, и «мерседес» плавно покачивало на дороге.

За сорок лет дружбы нам никогда не приходилось так долго и  увлеченно общаться. Когда мы пересекали речку Друть и проезжали места, где я родился и бегал босиком, по просьбе Саши я читал свои стихи. Он улыбался, иногда смеялся, похваливал меня, особенно после стихотворения на близкую моей профессии тему. Это, по существу, была исповедь осужденного перед потерпевшим. Там есть такие строки:

И Господи меня прости,
И не карай
               на будущие лета,
Дай поглядеть,
               как яблони цвести
Начнут весной.
               И я молюсь за это.

После небольшой паузы я задал ему вопрос:

- А если серьезно?

Тиханович помолчал, выражение его лица несколько изменилось, и он произнес:

- Жестковато и много критики. Надо больше доброты.

- Что поделаешь, - возразил я. - Сколько в этом мире еще лжи и зла!

Он сделался еще более серьезным и ответил:

- Вовка (мы так звали друг друга: он меня - Вовка, я его - Сашка), ложь и зло могут быть побеждены только правдой и добром!

Мы оба замолчали. Я подумал: это и есть его жизненная формула. Собственно, об этом я знал и раньше, точнее, видел это.

Прийти на помощь нуждающемуся, сделать все от него зависящее, творить добро было для Александра жизненной необходимостью. Он был прост, и понятен, и всегда искренен.

Сидя за поминальным столом, слушая людей, я еще раз вспомнил о богатстве Тихановича – богатстве его души и сердца, которое он оставил не только жене, дочери и внуку, богатстве, подаренном нам, своему народу.

Я не знаю,
               есть ли где-то РАЙ,
но я знаю, если он есть,
                то там
не так уж много людей.
​И я точно знаю,
               что там народный
Александр Тиханович.

Владимир ЧЕМРУКОВ, Минск

Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно